Много лет Самара не видела родителей. Чуть более двадцати лет назад, когда она, будучи совсем юной девочкой, растущей в окружении старших братьев, избрала путь воительницы и сбежала от участи королевы, отношение к ней резко поменялось. Благородный дом Детей Вьюги являлся одним из претендентов на королевский трон. Детство юной воительницы проходило отнюдь не в суровых, диких условиях, как представляли себе большинство воевавших вместе с ней. Приемы во дворце, роскошный трехэтажный дом в поместье, охота, балы в кругу самых знатных вельмож Аркея. Вместо того чтобы прославить семью, служить своей стране и править ею, она пошла на службу в ненавистную им империю, вдребезги разбив все ожидания своего отца. Неудивительно, что нигде в Аркее Самару не встречали столь холодно, как в родном жилище. Завоевав славу на великой войне, она частично вернула уважение своего народа, но отец, упрямый человек, ничуть не изменил своего мнения. Прошло более четырех лет, как леди-инквизитор последний раз оказывалась на родине, и она не горела желанием вновь возвращаться, участвовать в одном и том же, вечно повторяющемся обвинительном разговоре. Однако, прочитав о ситуации в Еллинге, она, не теряя времени, во весь опор помчалась к родовому гнезду.

У инквизиторов почти нет друзей. Есть коллеги, деловые партнеры, мимолетные связи для дел, однако по-настоящему близких нет. Должность не позволяет. Отец в сердцах обвинял дочь в измене. Ушла из дома, оставила семью и Аркей и поступила на службу к чужакам. Там у нее новая семья, новый царь, новые друзья. Он не знал, что своим отношением лишает дочь единственных дорогих, по-настоящему важных для нее людей. И Самара была готова пойти на все, чтобы не потерять их навсегда. На ее долю и так выпало слишком много испытаний, дающих понять, сколь важны любые узы, объединяющие близких людей.

На подъезде к столице в глаза бросались очевидные для коренного жителя странности. Едва заметные, но многочисленные, и вместе они в корне изменяли картину. Трудящиеся на полях крестьяне собирали последний урожай перед приходом зимы. Но где же традиционные при этом рабочие песни? Да и самих работающих должно быть намного больше! И где приветствия и пожелания счастливого пути проезжающему путнику? Пока что она не замечала золотистых отблесков в глазах, о чем говорил Спрут. Но интуиция уже требовала развернуть коня и скакать прочь.

Самара въехала в город, заметив на створках ворот новый узор. Рассветное солнце с симметричными лучами. Театр плохих актеров. Именно такие ассоциации вызвало происходящее у инквизитора. Все вроде как раньше, но немного по-другому. Продавцы за прилавками теперь заметно тише. Никаких столпотворений нет. Люди выходят на улицы, как и раньше, но без особой цели. Это заметно по их поведению. Из кузни, как и прежде, слышался звон металла, но теперь он методичный, синхронный, последовательный. Музыкант бренчит на лютне, но мелодия однообразна, бездушна, хотя и сложна технически. С ужасом Самара поняла, что если Спрут говорил правду, то огромная часть города оказалась под чужим контролем. Она уже готова была развернуть коня, но родной дом был совсем рядом. Тревожные мысли на мгновение завладели вниманием, и Самара чуть не наехала на переходившего дорогу мужчину. Ранее бородач изрек бы беспрерывный поток брани, но сейчас он только пробурчал что-то под нос, обдав Самару едким взглядом. Глаза у него были человеческими. Самара заметила еще одно новшество. Встречающиеся ей жители были в основном имперцами с материка, а ведь это столица аркейцев и местных здесь всегда было намного больше!

Особняк Детей Вьюги. Трехэтажный дом из соснового бруса, украшенный изысканной резьбой оконных наличников и перил парадного входа. Самара привязала коня к столбу у калитки, сама прошла во двор. Инквизитор наклонилась к растущим вдоль тропинок цветам. Земля в клумбах сухая, не политая. Сад, окружающий дом, не выглядит заброшенным, но наметанный глаз замечает следы халатности. Проверив наличие кинжала за поясом, она направилась в дом.

Дверь оказалась не заперта. Внутри, как и всегда, царил порядок. Закрыв дверь, она скинула дорожный пыльник, в котором прибыла в город. Самая неприметная одежда, какая нашлась в форте. Под ним оказались кожаные доспехи, сделанные на заказ и под размер. Широкие штаны из того же материала, навыпуск высоких сапог со стальной окантовкой у мыска. Женщина провела пальцем по полу. Легкий слой пыли. Последнюю пару недель здесь точно никто не убирался. Впервые на памяти Самары в доме царила тишина. Стараясь не нарушать ее, она извлекла кинжал и не спеша начала проверять комнату за комнатой.

Ничего существенного на первом этаже обнаружить не удалось. Как и на втором. В голову лезли волнующие мысли, мешающие здраво рассуждать, и инквизитор старалась по мере сил отгонять их, но в каждой новой комнате находила вещи, ассоциирующиеся с прошлым, вызывающие ностальгические чувства и воспоминания. Если часть жителей остались людьми, а часть – так называемые архонты, отыгрывающие роль и подстраивающиеся под общество, дабы не быть раскрытыми, то есть надежда, что родители Самары еще живы. Но есть более важный вопрос. Неужели оставшиеся здесь люди не подозревают о происходящем? Возможно, они пребывают под влиянием волшебства или иных фокусов? Как возможно исчезновение столь многочисленной социальной группы без последствий?

Поднявшись на третий этаж, Самара оказалась в кромешной темноте. Ранее семейная столовая освещалась днем огромным расписным окном. Круглый витраж, обращенный на восход солнца, изображал прорывавшихся сквозь метель воителей по бокам и крупную снежинку в центре. Герб дома Детей Вьюги. Когда-то у Самары был щит с аналогичным рисунком, но после ее побега отец выбросил его в море. Сейчас витраж был зашторен плотной занавесью. Помогая себе руками, Самара прокралась до центра комнаты и уперлась в легкий небольшой столик. Когда семья собиралась всем составом, несколько таких сдвигали вместе, и образовывался длинный стол для роскошной трапезы, прямо как в пиршественном зале императорского дворца. Но в другие дни здесь оставался лишь один, для спокойных завтраков в одиночестве с видом на поднимающееся солнце. Самара нащупала на столе стакан. Внутри что-то плескалось. По запаху – медовуха. Самый распространенный в Аркее напиток.

– Ты ведь не видишь в темноте?

Знакомый голос раздался совсем рядом, и Самара от неожиданности чуть не выронила стакан. Некто раздвинул шторы, и утреннее солнце сквозь витраж осветило комнату.

– Махариус? – недоверчивым голосом спросила инквизиторша.

– Он самый. – Махариус был в привычной, мешковатой черной мантии, но без доспехов, сверкание которых обычно можно было заметить под шейной застежкой. Глубоко надвинутый капюшон и бьющее ему в спину солнце не позволяли разглядеть лицо. – Ты в порядке?

Махариус двинулся навстречу.

– Стой. – Самара угрожающе вытянула кинжал. – Сначала покажи глаза.

– О, это я с радостью. – Махариус рванул вперед, а Самара, ожидавшая подобного развития событий, шагнула навстречу. Кинжал по рукоятку вошел в живот Махариуса. Мужчина схватил Самару за руку и сжал с такой силой, что та вскрикнула и осела на пол. Другой рукой он спокойно вытащил кинжал и отбросил в сторону. После чего откинул капюшон, взял женщину за горло и без труда поднял перед собой.